Теперь каждый c легкостью, в силу увеличения доступа к большему количеству информации, может объяснить себе такой несложный процесс-состояние, как любовь. К ближнему, к Родине, к любому объекту или процессу. Это не «я не могу дышать без тебя», это - медиатор дофамина активизировал систему поощрения и кортизол с адреналином повысились. Объект вожделения, кстати, может отличатся от той фантомной копии, которую уже создал и идеализировал наш мозг. Точнее наше сознание. Все нам ясно теперь и понятно. Беспокоится не о чем.
Правда, принято считать, что осознание процесса исключает сам процесс. Осознание - это завершение этапа, переход на другой уровень. Но мы, люди, топчемся на месте миллионы лет. Никаких других уровней, кроме смены причин внутривидового убийства, у нас нет. Домашняя скотина эволюционирует на глазах, куры умнее стали… а мы - нет. Мы ходим по кругу повторяя одни и те же исторические процессы. Нами двигают различные вымышленные и идеализированные фантомы. Национализм, аскетизм, фанатизм... Нет у нас осознания ни жизни, ни любви.
Весь секрет в том, что без этого коктейля нейротрансмедиаторов и гормонов – мы вообще никто. Именно он контролирует и обеспечивает все жизненно-важные процессы. Больны ли мы, счастливы ли, толстые ли, высокие ли, встанем ли завтра утром – все зависит от него. И знать мы должны об этом не для того чтобы снизить его значимость, а обезопасить себя от возможной манипуляции.
Так как же обезопасить себя от этой разрушительной фантомной любви, производителем и потребителем которой мы являемся? Ведь «разбитое сердце» идентифицируется мозгом точно также как сломанные ноги, он не видит разницу. В кровь выбрасываются обезболивающие вещества апиоиды. Не редко от боли в груди люди просто умирают. Особенно в зрелом возрасте. С чего бы это эволюционировавшему человеческому мозгу так остро реагировать на объект желания, при наличие множества других объектов.
В попытке защитить себя, люди придумали много хороших фраз: «можно быть счастливым с любым человеком, если его не любишь», «вам не нужна другая половина, вы же не жопа», «ненастоящая любовь»… А какая? – надувная?
Как оказалось, голое двуногое животное в одиночку весьма уязвимо. Даже сознание у человека появилось для коммуникации с другими людьми. Чтобы договариваться с другими особями, делится или отбирать бананы. Появилась дефолсистема из нескольких десятков фантомных человечков в нашей голове. Родственники, друзья, коллеги, + те, кого мы видим по телевизору. Они живут там, роятся, ведут занимательные беседы, имеют свое значение для нас, свой эмоциональный окрас, и это фантомное нечто, ничего общего с реальными особями и процессами не имеет. Этим самым сознанием для распределения бананов, мы умудрились считать математику, физику, выдумывать идеологии... Использовать предмет, так сказать, не по принадлежности. Как, например, скакалку - можно на ней скакать, можно не скакать… можно ею хлестнуть по лицу, можно на ней повеситься.
Он сидел в тени старой вишни и разглядывал свои руки. Они были усеяны мелкими морщинками забитыми грязью, в основном мазутом. Муравей ползал по руке вверх вниз, наверное думал: «Когда это все закончится, и где мое привычное дерево со старой бугристой чешуей и ароматным клеем?» В отличие от муравья, он ни о чем не думал. Такое бывает у людей постигших дзен, достигших просветления… или, просто, у контуженых.
Когда это все началось казалось его никак не коснётся. Просто в селе телевизор редко смотрят – некогда. Забот по горло. Вовремя землю вспахать, засадить, выполоть, собрать урожай. Иначе с голоду подохнешь и ты, и скотина.
Он и знать не знал о державных институциях, без которых не создать ни единой страны, и жертвенная любовь сюда совсем не подходит, ни о том что «патриот», еще со времен Греции - это тот, кто платит налоги. Ни о том есть ли право у кого-то говорить людям, которые в 21 веке ездят на телегах, не имеют элементарного образования и санитарных удобств, о патриотизме, предлагая пожертвовать своей жизнью ради страны, хотя они исправно платят налоги. Не знал - ни о том, что народ - это не разменная монета державности, а держава - и есть народ. Что когда положить на чашу весов дешёвую колбасу и патриотизм, то перевесит патриотизм, а когда патриотизм и смерть, то - Нет. Не знал, есть ли у кого право стыдить этих людей, обреченных жить в первобытных условиях из поколения в поколение, за их киношный выбор, или за незнание того, что жить как в Европе на их век, просто, не выпадет, и, может быть, в этом аграрном секторе, так вообще, жить не планируется никогда. Не знал, что люди, выходя на митинги и майданы, думая что выполняют свой долг, становятся средством чей-то политической карьеры, чьего-то честолюбия. Ни о последствии диктатуры при отсутствии демократии, ни о том, что сама демократия, становясь народной монополией в условиях свободы, приводит к таким же последствиям... И что когда-то это высочайшая социальная ценность патриотизм уйдет из жизни людей, как крепостное право.
Не то чтобы он не хотел об этом знать, или был каким-то неучем. Просто, в селе о многих вещах люди имеют представление, как о параллельной реальности. И в чем-то они правы. Такие реальности как народ и власть действительно не пересекаются… до поры до времени. И возможно он бы отделался несколькими синяками, рассуждая о торсионных полях, или даже о чьих-то полях лавандовых, со своими односельчанами, но настоящее неприятие ждало бы его, как раз, там, на тех чужих полях. И вот об этом он знал.
В общем небыло у него никаких забот об этом. Мамку, отца любил. На малогабаритный трактор насобирал - событие. А пиво в кооперацию привезут – вообще праздник.
По телевизору сказали, что в столице людей расстреляли, и что добровольцы со всей страны идут на восток защищать Родину. Мобилизацию не объявляли и в селе все осталось по-прежнему: пасли коров по очереди, землю пахали.
Но голове сельсовета пришла бумажка с пустыми графами, туда надо было вписать имена добровольцев. Он и вписал. У головы рычаги управления нашлись - кого-то за пьянство с работы не уволил, кого-то на воровстве поймал, кому-то на похороны отца деньги в долг дал. Большие деньги. Похороны нынче дороже чем роды. На голову сельсовета рычаги управления тоже были, там, где крутятся большие деньги - рычаги есть всегда, да и отказать в помощи стране - это не по божески.
А в соседнем селе голова безбожником был. Он на пустой список посмотрел: «Вот, - говорит,- ключи от КАМАЗа, забирайте и идите …с Богом».
И никому в голову не приходило - как это возможно, что кучка односельчан может сдерживать огромную страну-агрессора? Что может агрессору нужна не сама территория, а хаос на ней, как кровоточащая рана страны, делая ее державность все слабее и слабее, чтобы взять снова под контроль. Схема то старая. И что выходом могло бы быть - оградиться от этой территории, чтобы спасти существующий устрой и дальнейшее развитие страны. В мире такие примеры тоже есть.
Но когда люди домой начали приходить по кускам, говорить о том, что это напрасная война язык уже не поворачивался. В селах стоял гул из плача матерей и детей, как в ульях. Люди становились на колени, склоняли головы и прикладывали руку к груди. И это была великая дань. Дань человеческой глупости. Единственному качеству, как фантомному существу, которое действительно эволюционировало и стало еще мощней.
Военные в городах сидели в штабах, а односельчан учили убивать. Человеку, который пахал землю, надо долго промывать мозги, что бы он забрал чью-то жизнь, а он даже свиньи заколоть не мог. Видишь ли «куры, у него, умнее стали». Еще и телевизор, дурак, не смотрел.
Он попал в танковые войска. При первом же обстреле танк подорвали. Нижняя часть его тела обгорели до костей. Он очнулся в палате, пахло паленой курицей, очень сильно болели ноги, но он не мог ими пошевелить. А потом врач сказал, что ног нет. И что это фантомная боль. И обезболивающего от нее тоже нет.
Наконец муравей догадался и спрыгнул с руки. Упал в привычную прохладную траву и радостно исчез. Он взял скакалку и закинул на старую вишню.
Голова сельсовета в это время смотрел телевизор. Но вы не беспокойтесь, не грозит ему никакая телевещательная манипуляция, никто не сможет, на ходу меняя грим под новую моду или власть, культивируя чувство вины или страха, не осознавая какую ответственность несет, и на сколько мало времени заняло бы внедрение нацизма или каннибализма в любое современное общество, навязать ему трендовую идеологию. Знает он прекрасно сколько земли принадлежит ему, а сколько народу. Не угрожает ему никакая иллюзия, в следствии некорректного обращение к эмоциям, в обход логики, не будет у него никаких фантомных любовей и болей, он от них привит.
